This is the first hour evening lecture, Wednesday, December 10th.

I have a uh… couple more things that we’ve got to cover consecutive to this afternoon’s talk, but there’s no reason why this material doesn’t cover independently as itself.

This material has to do with the other two items, namely Flows and Ridges, pardon me, Dispersal and Ridges, having covered Flows this afternoon.

Okay, those that didn’t get that this afternoon will of course get this material subsequently when they review the tapes.

В описании техники 88 вы найдёте довольно подробное изложение поведения потоков в целом, некоторые дополнительные данные по этому поводу... в описании техники 80. Вы найдёте много материала на эту тему. Нет никаких причин, по которым я должен останавливаться на этом снова и раскладывать это по полочкам; но мне, вероятно, следует быстро пройтись по этому материалу.

Uh… the subject of Flows, Dispersals and Ridges is, of course, the subject of the characteristics of emotion. Characteristics of emotion.

Когда мы говорим «поток», мы имеем в виду изменение местоположения частицы в пространстве. Вот и всё, что представляет собой поток. Скорость, с которой происходит это изменение, в значительной мере зависит от того, как частица соотносится с пространством. Как вы хорошо знаете, невозможно за короткое время изменить местоположение большой частицы в маленьком пространстве, поскольку, когда большая частица находится в маленьком пространстве, растягивается само время.

Now an emotional state depends upon the wave characteristic and upon the volume of the wave. And then that combination of waves could ride with any combination of perceptic waves.

Этой большой частицей может быть Вулворс билдинг или Эмпайр стэйт билдинг; вы можете рассматривать каждое как составную частицу – объект. Не следует беспокоиться о названиях... будь частица размером с атом или размером с электрон. Нас не интересует размер частицы, нас интересует только то, насколько большой вы её считаете.

Very simple. Here we have a flow; if you want to draw in all possible dispersals on this it becomes very interesting.

Вы думаете, что Эмпайр стэйт билдинг представляет собой в пространстве большую частицу. Теоретически, вы могли бы создать быстрый-пребыстрый поток из небоскрёбов Эмпайр стэйт билдинг, изменяющих местоположение в пространстве.

We have a flow; here is a dispersal-flow, dispersal-ridge, dispersal – flow, dispersal-flow. In other words, you’ve got all possible combinations of this here.

Или же у вас мог бы быть быстрый-пребыстрый поток... понимаете, частица... с каким соотношением вы согласились? Дело в относительной... относительной величине. Вы думаете, что вы вот настолько большой. И поэтому вы думаете, что такой-то объект настолько большой. Вы думаете, что вы способны поднять груз весом пятьсот граммов или пять килограммов, а некоторые люди способны поднять груз даже весом в шесть килограммов. И вы говорите: «Следовательно, это относительно лёгкие предметы; но предметы весом в сто килограмм, двести пятьдесят килограмм, пятьсот килограмм относительно тяжёлые». Вы не говорите о том, насколько что-то лёгкое или тяжёлое, вы даже не говорите о воздействии на эти предметы силы гравитации. Вы говорите: «Таково моё представление о том, с чем я могу справиться». Если бы у вас было представление о том, что сто тысяч тонн – это лёгкий карманный вес, то, конечно, у вас должно было бы иметься довольно большое пространство и вы должны были бы представлять себя довольно большим... и, разумеется, вы могли бы использовать это как карманную безделушку. Вы могли бы положить эту планету в карман своего жилета... действительно, если бы ваша идея о величине...

Ridge.

Поэтому это не... мы могли бы сказать, что вот поток частиц, и каждая частица в нём размером с Юпитер, и этот небольшой поток лёгких частиц несётся с огромной скоростью. И мы всё говорили и говорили бы об этом. Возможно, если бы мы были в какой-нибудь другой вселенной, мы бы так и говорили. Мы бы говорили: «Есть небольшое местечко, называющееся "МЭСТ-вселенная". Можно иногда туда заглянуть. Для этого вам приходится как бы опуститься на одно колено, и тогда вы видите туманную россыпь звёзд».

And of course this dispersal looks like a little, tiny ridge going to hell in a balloon. And actually, any one of those ridges, those black lines there, any one of those ridges – here we’d be going right on down the tone scale if we did this – uh… any one of these ridges could be a source of dispersal.

Нет никаких причин, по которым у вас лично не могло бы быть такой точки зрения. Понимаете, нет ничего, что мешало бы вам иметь такую точку зрения. Вы проходите эти техники и приобретаете примерно такую точку зрения.

I usually don’t draw all these things or bother too much by this for a good reason, is that it’s just more data than you happen to need. Some electronics engineer, though, can take this stuff and he can have an interesting time tracing a circuit.

Однажды у вас в хлопьях оказалась какая-то соринка... вы в своей вселенной решили поесть хлопьев или чего-то такого, чтобы вы могли почитать надписи на коробках. И у вас там оказалась эта соринка. Вот эта соринка, вы её берёте, вы не знаете, как она туда попала, стряхиваете её на пол и наступаете на неё. Это была МЭСТ-вселенная!

You look through a circuit and you look through your radio receiver or your radio transmitter and you’ll find out that what you’re doing is… is making a flow do a dispersal, banking it up in a ridge, making it go this way and that. You’re… you’re reforming the forms of it. There you’re mixing the wave uh… characteristics and the wave characteristics are… uh… well, as I say, they’re mixed, they’re straightened out, they’re corrected, they’re mixed up again and so on.

У человека в связи с этим могут быть очень забавные идеи. Человек может вообразить, что он вот такой маленький... О, боже, вот что они пытаются сделать! О, это механизм контроля, превосходящий все другие механизмы контроля. Вас заставляют очень упорно думать о том, насколько вы, должно быть, незначительны, раз ползаете по поверхности очень маленькой планеты, которая вертится вокруг очень маленького солнца в одной из небольших галактик, думать обо всех этих галактиках и так далее, о том, что вы настолько бесконечно малы, что это непостижимо, в результате чего ваша сила настолько мала, что это непостижимо, и, следовательно, вы раб. Вы не можете сбросить свои цепи, потому что они бесконечно тяжелы, понимаете? Всё дело здесь в величине.

Well mixing and straightening out and correcting up again, the characteristic of a wave uh… wouldn’t really change too much the quality of the thing. Uh… but it would take down, for instance, noise out of the wave, or it would take out random uh… things out of the wave that really weren’t a part of the wave. It’s trying to be – mostly the electronics equipment – quite selective with the waves that come in.

Если бы я день за днём разговаривал с вами таким вот образом, то вы... это лишь идея о том, какое влияние оказывает соотношение размеров... «Пожалуйста, придите в контакт с вашим телом примерно в районе Филадельфии, когда слушаете эти лекции. И проявляйте большую осторожность в отношении ферм... не наступайте здесь ни на какие фермы, потому что мы не хотим сумятицы в этом маленьком местечке» – и так далее. И если бы мы продолжали разговаривать так, словно вы являетесь гигантами, которые идут по сельской местности, держа молнию в каждой руке, – знаете, уже одно это... уже одно это помогло бы вам получить некоторое представление о величине.

So what you do is just with, by using things that make flows and dispersal and ridges, you… you get the thing fooled around to a point where it’ll take the maximum of the desired wave and the minimum of the undesired waves and you’ve got it.

Величина, главным образом, определяется тем, что вы хотите делать. Понимаете, это очень глупо... я хочу сказать, что ваш размер зависит от того, что вы хотите делать. Если вы хотите ходить здесь и класть мелочь на прилавок бакалейной лавки, то вы не хотите быть больше, чем бакалейная лавка. А если вы хотите летать и толкать планеты, создавать и разрушать их, и так далее, то вы не хотите быть меньше, чем планета. Человек, который начал бы управлять Землёй, конечно же, не существовал бы, вероятно, в пространстве Земли. Он был бы слишком велик. Он не находился бы где-нибудь между Землёй и Луной. Его бы там просто не было. Он существовал бы в собственном пространстве, имеющем совпадающую точку, через которую велись бы атаки или осуществлялось бы общение.

That doesn’t matter much what you’re applying this to; it works about the same way.

Как можно оказаться в собственном пространстве и как можно оказаться в пространстве Земли? Вы сидите посреди собственных якорных точек, вы не сидите посреди якорных точек Земли. Во-первых, если бы вы следили за перемещением Земли, используя её якорные точки, то это бы создавало слишком сильную путаницу; гораздо легче следить за перемещением Земли, пользуясь собственными якорными точками.

Now what do we mean by a wave characteristic?

Вы, вероятно, могли бы поместить Землю в центр чего-то ещё и, как ни странно это звучит, дать ей ваши собственные якорные точки и заставить её принять их, и тогда она стала бы частью вашей собственной вселенной. Хотите знать, как была захвачена ваша вселенная? Кто-то дал ей якорную точку... сделал ей большой подарок в виде красивой, большой, блестящей якорной точки. Он сказал: «Послушай. Твои измерения могут уменьшиться, твои измерения могут увеличиться. Разве не интересно то, что ты можешь делать с помощью этих двух якорных точек? Сделай так, чтобы твои собственные якорные точки совпали с якорными точками нашей вселенной, и тогда обе эти вселенные можно будет видеть одновременно, и всё будет в порядке». И внезапно произошла небольшая вспышка, что-то громыхнуло, и ваши собственные якорные точки и их точки полностью совпали; но ваша вселенная не была построена таким образом, чтобы выдержать это. С тех пор вы постоянно бродите и задаётесь вопросом: «Что же произошло с моей вселенной? Она где-то здесь».

See, these are characteristics of energy – flows, dispersals – this is about all the kinds of energy there are. But uh… when I say „wave characteristic“ this would be the characteristics of energy. Now we’re talking about a wave length. We’re talking about what part of the gradient scale of vibration rates we’re talking about. You know, you saw that one.

Искать эту вселенную – самая что ни на есть большая глупость, поскольку вы можете создать её снова без каких бы то ни было трудностей. И чтобы вы могли потерять вселенную, у вас должна была возникнуть идея, что вы можете потерять что-то и будете не в состоянии создать это вновь. Вы можете потерять что-либо только в том случае, если у вас возникнет идея, что вы не сможете создать это снова.

That’s… here… let’s lay the tone scale on the side, let’s put 40.0 here, 20 there and down here is 0.0. And let’s find that at any point of this sort of thing uh… we’ve got that. Oh, it doesn’t matter which way we draw this – we’re just graphing it. It doesn’t matter where we’re graphing it.

Вы хотите знать, где находится ваша бабушка. «Она умерла». Нет, это не так. Она просто потеряла прежние якорные точки. Когда-то у вас и у неё были одни и те же якорные точки. Теперь у вас нет тех же самых якорных точек. У неё какой-то другой набор якорных точек. Но, поскольку вы находитесь в МЭСТ-вселенной, вы испытываете значительное затруднение с тем, чтобы совместить свои якорные точки с её, поскольку для этого вам, вероятно, пришлось бы найти якорные точки МЭСТ-вселенной, находящиеся рядом с ней. Это колоссальное ограничение.

Now that’s this up here is the… this is energy characteristics over here and that… this consists of Flows, Dispersals, Ridges. And this up here is wave length, and that’s still wave length. See, it doesn’t matter if… it’s just graphed. You can have a 1.5 operating on an aesthetic. He goes into a beautiful rage. Did you ever see anybody that went into a rage artistically? He’s still at 1.5, he tears the hell out of things, but he’s still going into an artistic rage.

Если бы вы могли просто найти бабушку... которая сейчас, вероятно, маленькая девочка с косичками... вы могли бы найти бабушку просто проникая во всё вокруг. Вы просто осматриваетесь, выясняете, какая длина волны у бабушки, и, вероятно, вы, наконец, обнаружите её. Она проживает в восточной части Поданка, или в северной части Кеокука, или где-то ещё, и она маленькая девочка, и она думает так-то и так-то.

There are a lot of actors that cultivate this as a fine art. And actually it is something that is appalling because it just chews theta up just… just madly. You can’t chew theta up but I mean some guy thinks he has to protect himself and his very beingness in the face of an artistic wave, because it’s terribly interesting. It is aesthetic, it has mood, it has rhythm – it has various combinations of things that you associate with aesthetics.

Вероятно, вы могли бы поговорить с ней, как только вам удалось бы добиться, чтобы ваши якорные точки в некоторой степени совпадали с её якорными точками. Но если вы существуете во времени вашей собственной вселенной, то вы могли бы бросить ей пару якорных точек и просто сделать так, чтобы она приняла эти две якорные точки, и тогда вы смогли бы поговорить с ней. Это, вероятно, сильно обеспокоило бы её родителей, то, что она общается с каким-то духом или с чем-то там ещё.

All right, now you see now – this is energy characteristics but what do we mean by „wave characteristic“? This is just wave length. Wave length – that… that’s an easy one because this means what agreed upon distance is it from node to node on the wave length? I mean, how far apart are the wobbles?

С каким-то духом? Это был бы саентологический одитор, у него офис на Парк-авеню или где-то там ещё. Вот и всё. Всё в действительности очень просто, когда вы начинаете это изучать.

Let’s take a rarefaction condensation wave – all of them by the way are rarefaction condensation waves. They… that… that thing going through that electric line is an… a „rarefaction condensation wave.

Приняв якорные точки МЭСТ-вселенной, вы задаётесь вопросом, что же произошло с вашими воспоминаниями. Конечно, вы желаете видеть лишь те воспоминания, которыми снабжает вас МЭСТ-вселенная, если принимаете якорные точки только МЭСТ-вселенной. Хе! Понимаете? Понимаете, в чём заключается этот замечательный небольшой фокус?

I used to sit in physics class and say „But what you’re talking about would need ether.“ There’s the wave which you do by making a rope flick. You can tie a rope over there, you see, and then you go zong! like this and you show somebody this wave. Well, it’s cute, but how the hell does electricity do that? I used to go around naive. I thought they knew. It used to puzzle me and puzzle me. They said „There’s a rarefaction condensation type wave. That has to do with particles.“ I’ll show you what that is.

МЭСТ-вселенная говорит: «Послушай. Вот кое-какие якорные точки, и мы дадим тебе этот МЭСТ...» О, это просто восхитительно, как она стремится вам что-то дать. Она говорит: «Я дам тебе эти якорные точки, а теперь...» И что бы вы думали? Вы никак не можете вспомнить, что было всего лишь несколько лет тому назад... главным образом потому, что вы не знаете, где вы тогда были.

Here are particles, particles all over the place, evenly distributed. See, this is Figure Three here. And uh… these particles, Figure Three, are just going – they’re all the same, see? I mean, there’s nothing happening to those particles yet.

Было ли с вами такое, что вы находились во дворе церкви или проходили мимо какого-нибудь общественного здания или чего-то в этом роде и у вас вдруг возникало странное чувство: «Знаете, я был здесь раньше. Я ходил по этой дороге раньше, я делал это раньше. Я находился здесь раньше. Я могу поклясться, что знаю, что прямо за поворотом находится дом... если повернуть туда, то там находится то-то и то-то». Конечно, вам не позволяют думать так, потому что вам не дали эти якорные точки.

Now we put a wave through those particles. And do we put a wave through the particles this way? We put a particle this way. See, they’re grouping. That’s Four. We’ve got embryonic ridges, the parts I’ve marked „R“ here. Embryonic ridges. What… that area, the ridge, is a condensation of particles, and this area where you have few dots left is a rarefaction of particles. How long is a complete wave from wave to wave, not a half node, but how long is a complete wave in that case.

Если бы вы просто поискали в округе и нашли бы что-то, что выглядело бы знакомым вне всякого сомнения, то вся ваша прошлая жизнь... та жизнь... встала бы у вас перед глазами – вуух! Ведь для этого требуются якорные точки МЭСТ-вселенной. У вас нет якорных точек, и поэтому, с вашей точки зрения, ваши факсимиле просто нигде не находятся. Как вы можете добраться до чего-то, чего нигде нет? Поскольку МЭСТ-вселенная дала вам свои якорные точки, то, чтобы иметь полную реальность, вам необходимо восстановить эти якорные точки.

A complete wave is from, in Figure Four, point A to point B – that’s a complete wave. That is to say, it runs through a full cycle between those two points, a very full cycle. It goes from being a ridge up through to the point where it’s almost a ridge again.

Что такое «реальность»? Вот первое, что вы могли бы сказать о реальности: «Существует ли согласие с этим в МЭСТ-вселенной?» Но давайте дадим «реальности» дефиницию получше, такую, которую вы примете. Это ещё не полная дефиниция «реальности», но вы примете её: «Что я могу воспринимать чётко?» Задавая вопрос «Что я могу воспринимать чётко?», вы спрашиваете: «Какова ваша реальность? Какова моя реальность?» – та-та-та-та-та. Для этого нет совершенно никакого основания, но вы говорите: «Эта вещь реальна, потому что я могу воспринимать её чётко или же потому что она моя». На самом деле все эти вещи можно отнести к категории реальности.

Now… now look. Don’t get ahead of me, don’t – just… let’s not look at Figure One here – let’s not look at Figure One and compare it with Figure Four. That’s not fair.

Однако мы сузили значение слова «реальность», и оно теперь обозначает МЭСТ-вселенную и... но это нам мало что даёт, поскольку МЭСТ-вселенная насквозь прогнила. Она липкая от замешательства, она насквозь пропитана им. Но вот несколько лучшая дефиниция «реальности»: «Что я могу воспринимать чётко?» И это просто пояснительная дефиниция... она более понятная.

You realize – you’d better not do it, because you realize that you would be, at that moment, way ahead of physics. And you mustn’t get ahead of them because there would be a lot of boys in universities lose jobs and it’s important that they eat. It is.

Итак, когда вы получаете свои якорные точки, вы можете просмотреть эти факсимиле и выяснить, какие якорные точки у вас должны быть. Но не пытайтесь найти якорные точки в факсимиле, не будьте идиотами! Не делайте этого! Там их нет. Как может быть якорная точка в факсимиле? В факсимиле не может быть якорных точек, там есть лишь картинки якорных точек. Но если у вас нет якорных точек, к которым можно было бы привязать это факсимиле, то вы не думаете, что это факсимиле принадлежит вам, что оно ваше. В таком случае вы не чувствуете, что вы «помните это» (в кавычках), потому что вы не обладаете знанием: вы увидели картинку якорной точки, и всё же у вас нет якорной точки. Если бы вы нашли якорную точку, то вся ваша жизнь – вжих-бумс! – и полностью оказалась бы в поле вашего зрения. Якорную точку вам дала МЭСТ-вселенная.

If you examined, stroboscopically, the particle flow of a rarefaction condensation flow, you would get minute patterns which would demonstrate that there were, at any given instant, rarefactions and condensations taking place, and that some of the particles between the rarefactions and the condensations were expanding suddenly and some of the particles were crashing in, and the pattern of particle action would give you a pattern which you see more or less in Figure One.

Как исправить это состояние и как вспомнить прошлые жизни? Ну, я могу прочитать вам очень длинную диссертацию на эту тему. Ну и что? Всё это не имеет ни малейшего значения. Действовать нужно в настоящем и в будущем – «Я есть и буду». Действовать нужно в настоящем и в будущем – «Я имею и буду иметь»... а не «имел». У вас этого больше нет. Ладно, у вас этого больше нет.

Well, it doesn’t matter whether you figure this out, then, in standing wave.

Вы думаете, что там содержится много опыта, много мыслей, много того, много сего, и так далее. И вы направляетесь назад, откапываете одну из прошлых жизней. И вот: «Так, посмотрим, как я... как... так... то, как следует огибать мыс Хаттерас, на странице 72 или 73? Посмотрим, это на странице 72 или же на странице?..» Хорошие, важные данные о лоции, которая была опубликована пару сотен лет тому назад, после того как песчаные отмели... и песчаные отмели с тех пор изменились, и так далее. Итак, вы гадаете: «Страница 72, страница 73...» Это издание уже больше не публикуется. В любом случае оно вам сейчас уже не потребовалось бы.

Now supposing we got this rarefaction condensation wave going here good enough and heavy enough and then said whoa! We’re going to have it. And we just grind and stop it. And we – and that pattern if closely examined, I mean Four, would become the pattern, more less, of One. The ridges would stand.

Либо вы размышляете: «Дадут ли мне зарплату в эту субботу?» или «Верна ли она мне?» И, разумеется, это не важно, заплатили ли вам в ту субботу, а что касается «Верна ли она мне?» – конечно, нет!

Now, what’s the definition of that whole thing? I mean, we talked about what is… talk about Death is Stop. Deaths are very aberrative – quite aberrative, you know. Those sudden stops that you don’t want it to stop. And here’s all this inflow and outflow and flows and rarefactions and particles and all sort of things. Well brother, when a fellow all of a sudden starts to stop motion, when he just turns on the brakes and let’s say his… his… his horsepower, the horsepower rating of this thetan at the time he put on the brakes was a potential milli-G (that’s a new quantity I just developed) uh… a milli-G – if he had that as a horsepower, then these ridges would stand at one milli-G. That’s how much energy was radiating around this thetan.

Но это любопытные вещи, и они забавляют, и они представляют большой интерес; и, когда преклир не может управлять силой и устанавливать собственные якорные точки, эти вещи в сильной мере аберрируют. Вот почему они важны. Но сами по себе они неважны, они неважны как факсимиле, они важны просто потому, что они имеют власть над преклиром.

So we look… go and look at Figure Five here. All right, this gets more and more interesting as we go, so don’t go to sleep.

Человек ходит... хромает, хромает, хромает, хромает... и вы говорите: «Господи! Почему этот парень не может ходить нормально?» Хромает, хромает, хромает, хромает. С ним всё в порядке, мы были у всех докторов, и все доктора сказали, что с ним всё в порядке, и все согласились, что нет ничего... чёрта с два у него всё в порядке! У него факсимиле примерно двухсотлетней давности. Это было где-нибудь на Ниле или где-нибудь ещё: охотники за головами или кто-то ещё, «НИгиЛИСТЫ» напали на него и отрезали ему ногу.

Here’s a lot of loose particles. The fellow did… this milli-G thetan did a lot of loose living. and they’re all around here and… and here he is. You say „Well, where is he in this… this whole matter here in Figure… Figure Five?“ I can’t answer that question, because that’s him. You say „Where is he?“ Well, that’s him… that… that… that’s the boy; that’s our boy.

Это привело к тому, что включилось то печальное обстоятельство, что он однажды позабавился, отрезав ногу девственнице-весталке. И внезапно эти старые образы, в которых запечатлена сила, начинают воздействовать на него, потому что он знает, что не может управлять силой, и знает, что сила существует. Поскольку он знает эти две вещи наверняка, конечно, это может оказывать на него влияние; и, поскольку он пользуется телом, которое ему дано, а не телом, которое он создал, что угодно может оказывать влияние на это тело... ведь он его украл, не так ли?

Now all of a sudden – it doesn’t matter how far across that is – doesn’t have to to have the dimensions. Now all of a sudden a one milli-G thetan, has already started to specialize slightly in energy, and something hits him or convinces him that at some instant he has to come to a stop, you see. But the thing that convinced him he had to come to a stop was a horrendous blast of something or other. A two milli-G thetan came to call and didn’t like the tea – something like that.

Кстати, вы должны понимать, чем вызвано поведение какого-нибудь юного преклира, который ходит от одного члена семьи к другому и говорит: «Прости меня», обходит всю семью: «Прости меня. Прости меня... извини меня. Прости меня за то, что я живу. Да, я сделаю что угодно, насколько бы иррациональным это ни было. Прости меня. Да. Могу ли я что-нибудь сделать для тебя? О, пожалуйста, ходи по мне, я валяюсь прямо под ногами». И он ходит от одного члена семьи к другому, и вы думаете: «О, господи! Что с ним не так?»

Well, the way you get rid of one of these… these dispersed characters and that sort of thing, it’s a very simple way of getting rid of him, is… is just to undisperse him. Just solidify him a little bit and give him a shock so that you get a… an upset of particles – now he’s got particles kicking around, he’s made hoo-ha and so on. So you’d possibly get our lightning bolt hitting somewhere in here. It’d be just on the order of a lightning bolt. What do you suppose would happen? Well, we have to go to Figure Six to find out what would happen.

Что ж, здесь есть два момента. О первом из них я расскажу через минутку, и он связан с линиями коммуникационных потоков и линиями потоков в целом; а второй состоит в том, что он украл это тело. Существует инцидент, известный как «Захват тела»; он имеет место при рождении, и вы можете пройти его путём создания мокапа, в котором хватают младенцев. Просто смокапьте младенца, и затем пусть его схватят и поместят в другое место. И затем смокапьте младенца, и пусть его схватят. И затем пусть хватает младенец и так далее. И перемещайте этого младенца повсюду, и превратите его в младенца обезьяны, в младенца жирафа, в младенца-зонтика, в младенца-танка. И потом снова превратите его в младенца. И у человека возникнут самые странные ощущения. Он начнёт испытывать соматику которая расплющивает его. На самом деле он подлетел к этому младенцу до рождения, во время или после рождения и взял его левую руку, его правую руку, и хрусь – хорошенько врезал ГС так, чтобы она оставила механизм контроля тела, или вышиб из тела другого тэтана, если он там был (это происходило с преклирами, понимаете, происходило с тэтанами... у них было тело младенца, а затем им кто-то хорошенько врезал)... хрусь, и вот они вы! И вы обходите всю семью, и вы чертовски хорошо знаете, что вы не их ребёнок. И вы говорите: «Простите меня, простите меня. Извините, что я украл ребёнка»... и затем эти ужасные, трогательные истории о том, как с младенцами происходят различные вещи, и о том, как их крадут, и так далее... эти чрезвычайно трогательные рассказы, которые вы читаете и которые вызывают у вас такую печаль... о потерянном маленьком сироте и тому подобных вещах, о потерянном ребёнке. И, о боже, вы испытываете более сильное задабривание, чем... вы думаете, вы испытываете благодарность к этой семье? Вы не испытываете благодарности. Вы как бы говорите: «Господи, если я буду достаточно кроток, мягок и мил и если я буду вести себя так, как должен вести себя ребёнок по отношению к ним, то они никогда не заподозрят, что я украл их ребёнка». Это «Захват тела»... такой вот инцидент.

And Figure Six is on the next page.

Это имеет отношение к тому, как вы приобретаете воспоминания. Всякий раз, когда что-то даёт вам что-то и в той или иной степени продолжает удерживать то, что оно дало вам, у вас возникают неприятности. Так что если вы хотите вновь заполучить все якорные точки, которые у вас были в прошлом, то вам самим нужно будет создавать более хорошие якорные точки, и тогда вы сможете заполучить якорные точки из прошлого обратно.

All right, Figure Six here shows us now something has happened. This center here tried to rush in and condense to drive it back and Figure… as I understand this, it… its tendency was to do this: trying to rush in, see? But it’s tried to rush in toward the center to block off Mr. Lightning Bolt, so we’re just going to stop that by putting a lot of particles there suddenly and letting it hit matter. That’s the good, sensible way to stop things.

Почему? На самом деле вы могли бы достичь любой части вселенной и проникнуть в неё до такой степени, что старые якорные точки МЭСТ-вселенной вновь появились бы в поле вашего зрения. Однако какую же колоссальную уверенность вам необходимо иметь, чтобы, соперничая с МЭСТ-вселенной, выдвинуть свои якорные точки и чтобы ваши якорные точки вдруг возобладали над якорными точками МЭСТ-вселенной. Все эти воспоминания внезапно вернулись бы к вам, все эти прошлые жизни вернулись бы к вам. Они бы вернулись к вам не как кучка факсимиле, а так, как и положено воспоминаниям, – благодаря тому, что вы проникаете повсюду, или благодаря двойному обладанию.

Of course, the best way to stop them is, of course, cause a rarefaction right there and the lightning bolt goes on through and the two mill-G thetan looks sort of apathetic for a moment and says „Well, I guess the tea wasn’t so bad.“

Вы можете проникнуть в какую-либо область и узнать, что вы делали там. В какой-то мере вы до сих пор там. Человек – это совокупность его собственного опыта, но это не значит, что человек – это... должен испытывать на себе воздействие всей той силы, которая накопилась во время получения им опыта и ощущений. Человек – это совокупность опыта. Но он может знать, понимаете, не нося с собой факсимиле.

But the other way of going about it and what’s wrong is to suddenly… suddenly have here uh… one of these… one of these uh… condensations right at the center.

Тэтан обладает высшим уровнем состояния знания, который не имеет никакого отношения к факсимиле. Всё происходит в результате проникновения и уподобления. Он может проникать во время. На самом деле он может путешествовать по траку времени пятью способами. Это так... я хочу сказать, это звучит достаточно неправдоподобно... он может путешествовать по траку времени пятью способами. И вы часто задаётесь вопросом: «Почему такой-то преклир выглядел довольно странно, делая то, что он делал?» Он применяет один из этих пяти способов. Посмотрим, смогу ли я вспомнить их сходу. Это относительно неважно, но я просто кратко опишу их вам.

So, let’s go to Figure Seven. A lightning bolt hit this condensation here at the center and a vector started to go out. The impulse here was out, see?

Во-первых, есть факсимиле... трак времени как бы нанесён на карту, размечен, описан и очерчен при помощи факсимиле – картинок, записанных человеком на траке. Кроме того, есть трак области, в которой он находится; то есть вы можете вернуться в эту комнату, в это место на планете и с точки зрения тэты просто просканировать этот трак. Вы можете, например, взять эту комнату в тот момент, когда она только была построена, и пройти вплоть до того дня, когда она будет разрушена. Вы можете просканировать весь этот трак... прошлый, настоящий и будущий. Вы можете взглянуть на суммарное обладание этой комнаты, и всё это в одно мгновение, поскольку не существует никакого другого времени, кроме этого мгновения, понимаете? Существует лишь обладание этой комнаты с содержащимся в нём изменённым состоянием.

Now he condensed, it started to go out – and what are the laws of motion and emotion? It says, „We’ve got to run away from this because we’re scared.“ You see, you couldn’t stop it, so you had to depart from it.

Вы скажете: «Чтобы изменить состояние, требуется время», – нет, нет. Чтобы изменить состояние, требуется состояние.

Now that, in essence, is what happens in an injury. You can check this in an injury. A guy is hit and at the instant he’s hit, just before the blow strikes his skin, oddly enough, just before it hits him, there’s this odd one.

Вы можете просканировать трак, который называется «эта комната», и вы на самом деле будете смотреть на «эту комнату». Вы не будете смотреть на кучку факсимиле, находящихся в пространстве. Вы будете смотреть на эту комнату во всех периодах времени. Так что не удивляйтесь слишком сильно, если однажды, выйдя из сессии, вы обнаружите, что стоите на берегу вместе с другими арбалетчиками, отражая атаку захватчиков. Те приближаются по волнам прибоя... и вы знаете, что стоите там, вы ощущаете этот чёртов арбалет. И вы восклицаете: «Вот это да! Я не знал, что будет вторжение с Марса. А почему эти ребята, которые выбираются на берег, в испанских шлемах?» Вы просто на мгновение ухватили какой-то момент... вы находитесь около берега, и вы просто поймали один из эпизодов, имеющих отношение к тому времени. Это вовсе не происходило с вами.

Fellows always get their hands hurt just before they hit the table. They… they come in and they start to hit the table and they know their hand is going to hit the table; an instant before it hits the table their hand hurts. In they come and they hit the corner of the table and it hits the hand and their attention units or particles rush to that point to defend, and blow off the injury, find out they can’t do it, penetration continues and those particles which rushed in now try to rush away from the injury.

Вы произвели сканирование и наткнулись на битву, которая произошла на этом берегу, и всё такое, и вы взяли бытийность одного из тех, кто там был, – вероятно, очень сильного человека. Это кажется вам странным. Тут нет ничего странного, и тут незачем беспокоиться, и это... конечно, вы запросто можете отличить, что есть что.

You can test this out, if you want to. Go around and stab yourselves. I mean, you’ll find out just that it’s just exactly what… what happens there. And you get a rarefaction and condensation action. It rushes away, the particles try to come back again and stop it some more. Then they rush away and then they try to stop it again.

И один из хитрых способов, позволяющий заставить человека выйти из головы, заключается даже не в том, чтобы попросить его выйти из головы. Существует ещё один метод. Вы просто... о, существуют десятки таких методов. Кстати, вы можете сделать это прямо сейчас. Просто закройте глаза и взгляните на комнату. Теперь посмотрите на комнату, когда она была построена... в тот день, когда она была построена.

But this thing is making more and more ingress all the time. And it rushes away and tries to stop it again. And all of a sudden he goes into apathy and he’s just null.

Теперь просканируйте её вплоть до того дня, когда она превратится в пыль. Очень интересно, не так ли? Теперь вернитесь назад и найдите настоящее время в этой комнате, вот и всё. Найдите её якорные точки прямо в этот момент. Просто посмотрите вокруг и найдите якорные точки, существующие в данный момент. Вы видите?

But he’s… each time he’s trying to stop, stop, stop, stop – and you can practically hear the… you can practically hear the… the brakes squeal on an injury. And if you’re running by Effort Processing – you know Effort Processing – just start to work out one of these injuries and you’ll find out that it’s going this way. And you work a little further and all of a sudden why, the last efforts are run and it all weakens down and bong! There goes the injury.

Сейчас некоторые из вас смогли увидеть это. И в действительности, если вы просто попросите преклира... он может быть слеп, как крот, и вы просто попросите его закрыть глаза и взглянуть на комнату изнутри головы. Поначалу он видит не очень-то много, а затем... внезапно он начинает видеть немного лучше и начинает видеть эту комнату. И он говорит: «А, это чертовски странно. Так оно и есть! Я смотрю сквозь голову... где моя голова?»

You’ll find that’s a pattern of rarefaction and condensation of attention units which are rushing in periodically to PUSH the thing back out, finding out they can’t and rushing away. Then gathering a sort of force and coming back in to stop it again and then pushing it away. You get the same action as you get with flows, dispersals and ridges – that sort of thing. You see how that is?

Вы настроили глубину его восприятия и рассеяли его вперёд и назад по времени. Что он сделает? Если он выполнит это, то он найдёт настоящее время; а если он в прошлом или где-то ещё, то вы не сможете вывести его наружу, поскольку данное пространство с его якорными точками находится в настоящем времени.

I… I see you’re looking at me rather alertly. You… some of you that are looking at me that way haven’t listened to Technique 88, then. Or, it wasn’t stated in there uh… as clearly as it ought to be stated, because the truth of the matter is there’s nothing simpler than this.

Итак, вы проводите с ним сканирование... и иногда вы будете обнаруживать, что в настоящем времени преклир не находится в своей голове. Он находится где-то далеко, вы вдруг нашли настоящее время и бум... он смотрит на комнату снаружи, и он смотрит на неё с совершенно чётким восприятием. И он смотрит на своё тело, он находится снаружи. Он в такой мере находился в будущем или в прошлом или был разбросан по времени, что не мог сориентироваться, или не мог сориентировать тело, или... Конечно, всё дело в якорных точках. Он не был способен выбрать для себя достаточное количество якорных точек, чтобы выяснить, кто он такой. И он заходил в дверь, а думал, что сидит на стуле. И он вовсе не сидит на том стуле, он находится посередине между тем местом и дверью, потому что он думает, что якорные точки располагаются как-то по-другому. Его пространство совершенно исказилось.

You can actually, and should, right at this moment, if you have some curiosity in the matter, simply pinch the back of your hand. Hold it like this and you will feel the skin is tight – it starts to tighten up on you. Now pinch it like that and you’ll feel the attention units rush away from there – not just the pain. You can feel the attention units rush away from there. Now you un-pinch the thing and you’ll feel the attention units come back into it. You can feel the path of those units…

Вы проводите с ним сканирование с того момента, как комната была построена. Эта комната... вы просите его просмотреть не те моменты, когда он был в комнате, а весь трак этой комнаты, и чтобы он продолжал сканировать прямо в будущее.

Now you know that if you hurt your hand a little bit like that, you probably only feel it for a couple of inches around and about the injury. But if you hurt your hand real bad and so forth, you could hurt it so that it would shock clear up here and hurt the elbow. There attention units are rushing down the whole length of the elbow and then they’re dispersing back up the whole length of the elbow and then they’re dispersing back up the whole length of the elbow and they’re… that’s an energy flow and it’s flow and it follows the pattern of flow.

Как ни странно, от преклира к преклиру здесь наблюдаются отличия. Почему? Потому что другие объекты могут влиять на состояние этой комнаты. Не то чтобы появился некий великий дизайнер и спроектировал всё это наперёд, и затем вам позволяют воспринимать это. Вы посмотрели на эту комнату и увидели общий уровень согласия относительно того, какова история этой комнаты. Вот и всё, что представляет собой эта комната. Вы думаете, что столкнулись с чем-то странным? Вы наблюдали общий уровень согласия относительно истории этой комнаты, и у вас это есть, вы чётко определили это. Вы говорите: «Что ж, замечательно, что ж, замечательно».

So, what do we get here? We get right here in the center as the second stage – this was stage uh… two on this lightning bolt, and this was stage three on the lightning bolt, and we get this sort of an action.

Предположим, вы как группа внезапно решили изменить согласие по поводу этой комнаты. Пусть в 2200 году она превратится в тронный зал династии Боудер-ля. Вы так решили. Тогда вы должны быть готовы к тому, чтобы согласиться с династией Боудер-ля, и с тем, почему она так была названа, и со всевозможными интересными предположениями, потому что вы кардинальным образом изменяете согласие. Это невероятно интересно.

But what happens to these when these little arrows here get out and hit these outer particles. The outer particles say, „Hey, we’re getting an injury!“ And they say, „To hell with that!“ So they brake. And they say, „No! No!“ And they start in like this – Whong! Whong! Whong! See these little arrows? All right, these little arrows come in here and they brake – or put the brakes on fast. See the particle directions?

Однако пока вы остаётесь в рамках потока согласия, имеющего отношение к этой комнате, вы воспринимаете то, что думал и планировал дизайнер и архитектор этой комнаты, и всё это по-прежнему присутствует здесь. И изменения, и всё такое: пока вы соглашаетесь, что они произошли, и пока вы соглашаетесь, что они произойдут, и так далее.

So the little arrows… every time you hit that receding wave an injury actually goes – and explosion goes – if you took a picture of an explosion you’d find it was going whong – whong – whong! See. It’s getting bigger and braking itself at each moment. Like a bird would flap its wings, or something of the sort. It’s down-up, down-up, down-up. Out-in, out-in, out-in, out-in, out-in, all the time getting bigger. What’s it doing.

Конечно, кто-то, кто располагает более высоким уровнем согласия под названием «сила»... Сила не находится на более высоком уровне по сравнению с согласием, но вы согласились кое с чем ещё... вы согласились с тем, что сила по каким-то необъяснимым причинам может быть внезапно применена для разрушения МЭСТ-объектов. И когда вы согласились с этим, вы согласились с тем, что структура всех вещей может быть внезапно изменена без вашего разрешения. И когда вы согласились с этим, вы согласились с тем, что сила может воздействовать или влиять на вас без вашего разрешения.

It finally winds up as in Figure Eight – you’re very lucky people to hear this lecture. I’d never intended to give it. I keep forgetting this one because the subjects is so big, as you will find out in a moment.

Однажды кто-то продемонстрировал вам, – вероятно, с помощью сценических фокусов, – что что-то может происходить без вашего согласия, и в результате с этого момента вы превратились в следствие... что-то может происходить. На самом деле, если вы действуете так, как должны действовать, ничто не может произойти без вашего согласия. В этом случае сработали бы тормоза, начали бы рушиться стены во вселенной, в которой вы находитесь, или же вы переместились бы в собственную вселенную, или произошло бы что-то в этом роде. Вы бы просто... с этой вселенной не произошло бы просто «хрусь-хрясь-бам», потому что это просто не вписалось бы в существующие рамки. Вы бы вышли за пределы экрана согласия... и вот что я говорю о том случае, когда внезапно нажимается кнопка, связанная с экраном согласия.

You’ll finally wind up with a kind of an empty spot here and with a… some scattered particles here and some scattered particles here and some scattered particles out here. And what are these things? Well, here’s the center hardness, and there’s a ridge, and there’s a ridge and there’s a ridge, resulting from that explosion, see? These particles out here at this gradient scale in Figure Seven are still scattered and still influenced.

Я достаточно сильно отклонился от темы.

Now this shows you here… gives you a pretty good idea of what goes on in an explosion. I wish I had some stroboscopic pictures of an explosion. That is, something that just split instant stops the wave motion or formation which takes place during an explosion, so that you can examine it.

О, ну, я не перечислил вам все остальные способы передвижения по траку. Вы сканируете комнату; и, кроме того, существует так называемый «воображаемый трак»... трак того, что, как преклир рисует в своём воображении, могло бы произойти с ним... и он может получить его, он может смокапить трак на всём его протяжении.

For instance, you see a stroboscopic picture of a drop of water. It forms the doggondest pattern. It just drops into a bucket and you can watch that drop go down and then the pattern that it makes and so on as it finally drops. And you’ll say, „Good God! Could one drop of water cause that much commotion and that many patterns?“ It sure can.

Кроме того, существует трак, основанный на изменении географического положения во времени. Вместо того чтобы сканировать то место, где он находится, просматривая факсимиле, человек просто смотрит на эти места, прямо там, где они есть, воспринимая их такими, какими они были.

Well, if you were to take a picture of the guts and anatomy of an explosion in action, you would find there’s rarefaction condensation areas in the middle of it. If anybody here has ever served with artillery, you’re quite well aware of this, because you can actually feel on the explosion of shells as they hit. Uh… they go ‘bah-ow-wah-ow-wah-ow-ong’. You’re hitting those ridges, see – sound ridges are going by.

Иными словами, продвигаясь по траку в направлении настоящего времени, он сканирует своё пребывание в Чарльстоне, штат Южная Каролина, в 1726 году. Он смотрит на Чарльстон, штат Южная Каролина, в 1726 году. В этот момент он переносится туда. Два года спустя он переехал из Чарльстона в Нью-Йорк, и он переносится в Нью-Йорк и просматривает то, каким был город два года спустя. Понимаете? Но он воспринимает всё это в той области пространства, в которой это происходило. На самом деле он перескакивает с места на место. Возможно, это полезно – сканировать все эти вещи, я не знаю. Никогда не сканировал всё это с преклиром.

There’s this ‘bo-ong’. You’d think… you’d think a shell would just go ‘boom!’ – it doesn’t. It goes ‘Bo-oo-oo-oo-oom!’. You could forget it.

И кроме того, существует воображаемый трак того, как, по его мнению, должны были бы выглядеть эти места, но при этом он смотрит на реальные географические области. Понимаете, прямо в этой комнате находится трак его местоположения... его воображаемый трак; трак, с которым все согласились; трак факсимиле... вы имеете дело с этими различными траками. Так что в действительности всё сводится лишь к двум вещам... прошу прощения, к трём вещам: как это было... человек на самом деле смотрит на то, каким это было. Это доступно. Это, кстати, даёт вам ещё и прекрасное видео. Затем есть воображаемый трак того, как это было или как это должно было быть... каким это было. И затем есть трак, представленный в виде факсимиле. Иначе говоря, человек может создать мокап полного трака, или он может посмотреть на трак в его фактическом местоположении и фактическом времени, или он может смокапить всё это.

For instance, if an artillery shell went off, if… if there’s just a sound, solid blast – why do you think windows cave in? Well, they… they would… could probably be braced. Your window would stand up to a pressure so the pressure would hit the window, you’d think, and if it were a solid blast, it would just sort of stretch the window pane in.

Понимаете, когда я говорю о том, что человек использует пять способов, я говорю, что есть лишь пять способов, которые представляют интерес для одитора... человек может использовать примерно восемь тысяч различных способов. То, что вы можете делать при помощи восприятий, безгранично. Вы действительно можете посмотреть на Карфаген в день его падения, сидя прямо здесь, вы можете посмотреть на то, как пал Карфаген. А вас там не было. Посмотрите на это, вы можете посмотреть на это с самых разных точек видения. Вы просто изучаете обладание, которое представлял собой Карфаген и которое присутствует в потоке существования; и это обладание до сих пор имеется, потому что имелось согласие и потому что время одномоментно, но вы растянули его в плане обладания, чтобы у вас было действие.

Waves will break out an anchor. You can lie in a hurricane of wind and the hurricane of wind won’t blow your ship away from its moorings – just won’t. That anchor will just dig in and dig in and dig in. But once you get waves going, they lift that bow and they drop that bow and they lift the anchor buoy and they drop that anchor buoy and it keeps yank on the anchor and yank on the anchor and yank on the anchor. And all of a sudden the anchor course moves and drifts.

Если вы запутались во всём этом, то просто проводите «Стандартную рабочую процедуру» и получайте тэта-клиров. Тут нет ничего сложного.

Rhythm… rhythm does this. So as the sound of an artillery shell outside that window would hit the window: the first wave would hit it – bong! And then the window comes back toward the direction of the sound and then the second wave hits it – boonng! And it goes just a little bit further and then back toward the direction of sound. And then the third ridge in that ball of sound hits it and it goes boom-crash!

Иными словами, вы можете находиться в любом времени и быть где угодно, где вы хотите быть. Вы обнаружите, что, когда у преклира восстанавливается эта способность, он находится в очень хорошей форме... но, бог ты мой, МЭСТ-вселенная становится для него очень заманчивой... увлекательной. В этой вселенной происходило много всяких вещей, происходило то, происходило сё, и он путешествует и говорит... это всё равно как если бы вам вдруг дали билет на все показы кинофильмов. Замечательно.

But it took ‘bong – bong – bong!’, you see, to break the window. If you just had a sound pressure – solid pressure – on it, it wouldn’t have broken the window at all, usually. You could tape your windows so they wouldn’t break. There is no taping a window so it won’t break in a good sound barrage.

Конечно, на самом деле он не удовлетворяется ролью зрителя. Его бесит, когда он видит падение Карфагена, и думает, что он должен обрушить стены. И это настолько завладевает им, что ему следует смокапить это. И он помещает туда мокап и обрушивает пару стен или делает что-то в этом роде, чтобы изменить обладание, которое представляет собой Карфаген. С этими событиями было согласно множество людей. Если он захочет обрушить стены Карфагена в нужный момент, чтобы они упали на нужный легион и Карфаген выиграл битву, то он должен быть готов принять на себя ответственность за изменение всего хода пунических войн. И если он захочет взять на себя ответственность за это, то ему придётся взять на себя ответственность за полное изменение судьбы Рима. Это означает, что он должен взять на себя ответственность за всё, что он будет делать как следствие этого. Он должен взять на себя ответственность за то, что не будет существовать христианства. Этот человек просто не хочет взять на себя столько ответственности, и поэтому он не изменяет эти соглашения.

All right, you see? It’s interesting here. Funny part of it is, that if you were to trace these ridges in any pattern of explosion, you’d find out they were really… of course, I’m drawing here… a flock of spheres.

Поэтому, когда он обрушивает стену в Карфагене, он говорит: «Я создаю мокап этого». Глядит на вас, очень довольный всем этим. Не знаю, если бы здесь сидел кто-то, кто находился на этом траке в тот самый момент, у него, вероятно, разыгралась бы головная боль... он был в этом легионе.

Now, watch a pebble being dropped in a pool of water. Water… of course the physical universe runs on the laws of the physical universe and never varies – pooey!

Человек начинает проявлять значительную осторожность по этому поводу. Ведь вы видите, с каким количеством ответственности, по мнению человека, он может справиться, сколько отдельных моментов он готов контролировать. Вы можете владеть всей этой дурацкой вселенной, если хотите, но, боюсь, вам придётся взять на себя ответственность за каждое изменение, которое произойдёт в результате этого. Вы можете управлять любой частью МЭСТ-вселенной. Её законы действуют как бы задом наперёд, но вы могли бы изменить и даже отменить их.

Water freezes from the top down; it’s noncondensable – the most confounded things happen in water.

Я скажу вам, что сделать гораздо легче: построить собственную вселенную, и тогда вы можете делать с ней всё, что хотите.

Now you can drop a drop of water in a pail, or a rock in a pond and you can watch these waves going out. And they’re linear waves. Why are they linear waves? They’re just linear waves because you cross-section them and they’re applying, really, only to the surface. You’re getting a particle yanked up and down. You’re moving a particle up and down. But that’s because… that’s because you have air above the wave and the wave cannot compress of itself; water’s noncompressible. So you get a strange and peculiar attitude on the part of the water. So it raises and lowers. And you get the particles raising and dropping.

Итак, здесь у нас... Я вполне серьёзен, когда говорю, что существует восемьдесят тысяч способов или просто тысячи способов просматривать трак и происходящие на нём сцены. И вы можете быть здесь и видеть их там, вы можете быть там, смотреть вперёд, в будущее, и видеть себя здесь, и так далее. Понимаете, такое разнообразие всех этих сложных способов просмотра, восприятия и так далее, становится возможным потому, что обладание определяет время. И когда вы решаете получить обладание чего-то в прошлом, вы можете получить это. Вы можете получить это, но вы замечаете, что не изменяете это. И вы почувствуете чрезвычайно сильное нежелание даже прикасаться к этому. Вы не захотите иметь с этим ничего общего. Вы скажете: «Это в прошлом». Это в прошлом. Мы не будем трогать ничего, что находится в прошлом. Поскольку иначе мы должны будем нести ответственность за все проистекающие отсюда реакции силы, вплоть до... всё это обладание изменится. Если говорить о времени, то оно является одним моментом, поскольку время создаётся постулатом. Время появляется в результате постулата относительно обладания и относительно изменения местоположения частицы.

And then they tell the physics student, „Well now you see, waves are just like this piece of rope. And if you want to prove it, go on out and look at a pond of water. And here we show this rope and we give it a whip and we’ll see the wave travel down and come back again. And isn’t that cute and it’s just…“

Не имеет значения, будете ли вы перемещать через ваши якорные точки Эмпайр стэйт билдинг или атом; если у вас будет разное представление о том, каков ваш размер, когда вы будете делать это, то размеры этих объектов будут казаться вам одинаковыми. Понимаете? Всё дело в соотношении.

I wonder where the hell these professors ever did any observation. Why don’t they go out and jump in a lake and find out what happens? Because what you’re getting is an interplay of an incompressible with a compressible. And that is a very peculiar wave indeed. It’s a wave peculiar to a condition where two fluids are involved – fluid one is air and compressible, and fluid two is water and not compressible. You’ve got a commotion; there’s motion there someplace. So your first splash sets air waves in motion which react back against the pond and make these silly-looking pools and things like that – very, very interesting.

Итак, вы считаете поток на сто тысяч киловатт небольшим и незначительным, и, прося преклира создавать мокапы, говорите: «Возьмите небольшой поток... возьмите поток на сто тысяч киловатт...»

You take a stroboscopic picture – if you could – that would take one that showed actually the particles of air, you’d see that you had an interaction between two fluids. So this is a very, very peculiar wave.

И он: «Ну, уэп... Ну, я...»

Well, you get down under water and water has no compressibility, it says right in the physics textbook, so of course it’s impossible for sound to pass through water. What’s the matter? Some disagreement with this? I mean, you… somebody heard sound through water here?

«Хм. Что ж, возьмите прожектор и направьте его на себя». Славный мокап, он как бы передаёт электрические потоки.

The way… the way the scholastics used to teach uh… almost anything, is always worthy of… of comment and notice. They… in 1500 universities taught on the scholastic principle. They had a number of books and the. books were quite authoritarian and they said so-and-so and so-and-so, and then the student would read the book and listen to the lecture and then take the examination that said so-and-so and so-and-so and so-and-so. They had… didn’t have to make any comparison with the real universe. And uh… uh… having taken the examination, he would get his grade only on this basis. It was a very peculiar custom and uh… it uh… ceased, I’m sure, about 1500 or 1600. It’s – noways – been carried through into modern times.

«Это заставляет меня нервничать. И это повредит моим глазам».

Of course, modern classes, when they teach a student some principle or other in physics, they say, „Now, uh… we don’t care whether you believe this or not. Uh… why don’t you go out and look. And by the way, by the virtue of your looking, you might find out something you can tell us.“ No, they never said that… they… I mean… pardon me! I mean, they… they undoubtedly do that, because this is a modern age.

«Ну, возьмите фонарик...»

The scholastic came about through Aristotelian logic, and so forth. It was all black and white; therefore anything that was written was right. And things that weren’t written were wrong. Or I… I don’t know how they figured this out, but that’s more or less the way it was.

«Нет, я не могу сделать это».

Natural History… Natural History and that sort of thing was taught by rote. We didn’t have to go observe it.

«Что ж, возьмите маленький дамский фонарик и направьте его на себя с расстояния в двести метров».

And that’s actually – physics as a science prides itself upon its observation. Oh, it just prides itself just straight through on its observation.

Он может сделать это. Видите, насколько большим он себя считает? Он думает, что фотоны обладают такой массой, что они разрушат его, если вы направите на него прожектор... думает, что фотоны могут разрушить иллюзию, или что-то вроде этого.

Your engineer gets out of class and he goes over and he. starts working on – and all of a sudden he plugs in the ruddy-rods on the wrong side of the whatchamagujits and he graduates up and he finds himself working at Los Alamo Pork Pie or someplace and he throws the cross-pile against the cross-pile and this doesn’t quite agree with the conservation of energy, but he kind of looks dogged about the whole thing. And he says, „Well, I guess it really doesn’t make the basic laws of elementary physics wrong – I hope – because I signed a pledge that I wouldn’t disobey those things. I wrote on the examination paper and said, „These are right and they will always be right and they will always hold true for the whole universe – signed and sworn to and subscribed before me this Umth Day of Umth. Charles Jones, C.E.“ Or something like that.

Следовательно, он представляет себя как нечто столь незначительное по величине, что любой объект вроде этого может раздавить его в лепёшку. Что ж, когда вы увеличиваете его размер, он с радостью берёт молнию мощностью в сто тысяч киловатт и пропускает её через мокап: ведь у него только что возникло представление о том, что он может справляться с объектами столь большой величины, вот и всё.

All right, here’s one that you could very easily miss: Rarefaction condensation.

Вот что вы делаете по градиентной шкале, и вот почему вы применяете градиентные шкалы. На самом деле градиентная шкала величины... то есть насколько большое пространство он постулирует, в котором это происходит?

The number of linear waves which you are going to find in the universe will be when two fluids come together or three fluids or six fluids, in some eight-dimensional torsional G space.

Одна из самых странных вещей, которую вы можете проделать с преклиром, это сказать ему... вывести его наружу и сказать: «Теперь подумайте о том, насколько большим и могучим является тело и насколько сильно оно вам помогает».

Uh… but uh… let’s not throw that rope around and say, uh… „Well, it’s all linear space and uh… uh… that’s why a radio wave travels in this fashion and that’s why a broadcast station works, is because you’ve got this long line. And actually what you do is you go out and attach this line to this television antenna of John Jones and when you’ve attached it to John Jones’s aerial, then you go back to the station and you keep flipping it from this station. This… this… this wave, then, jumps up and down and he only then receives television.

«Боже правый!» Человек начинает смотреть вверх на это огромное тело, которое вырастает до шестидесяти или ста метров. Так происходит всякий раз.

God! If that were the case! That’s really the way they explain it in elementary physics.

«Подумайте о том, насколько большим, и могучим, и сильным оно является и как вы в нём нуждаетесь».

No, it looks just like this: Figure Eight might as well be television, might as well be television.

И вот он снаружи, такое вот маленькое существо, и он смотрит снизу вверх на это большое тело – о-о-о-о! Он до смерти напуган: такое оно большое!

And what do you know? Let’s add something else in Figure Eight here. Just before you get there… there’s a little tiny dispersal, see? Out here in this third ring – third ring out. You get these little dispersals just before it forms in a ridge. And in here you have an indecision on „Which way did he go? Which way did he go?“

«Теперь подумайте о том, как вы управляете этим телом».

So you’ve got your complete rarefaction in here where I have marked Point uh… M – midway in between those two waves, see? And… and that… that point is… could stand for „Which way did he go?“

И тело ньиииииауууу – и приобретает высоту примерно шестьдесят сантиметров, понимаете? Здесь мы видим просто разницу в мышлении.

Rarefaction comes in, it goes ‘bo-oo-ong’, see? And you’ve got that point.

«Подумайте об этом большом, могучем теле высотой в шестьдесят метров». А теперь преклир думает: «Я, большой и могучий, гоняю туда-сюда это тело», и оно становится маленьким-премаленьким. Понимаете? Различие в величине частиц. Насколько большим он себя считает?

Now, there’s a dispersal, but just as it leaves that rarefaction – I mean, just as it leaves this ridge, first ridge out from there – just as it leaves that, there’s a little bit of a dispersal there.

Это важно для вас в одитинге, потому что вы будете наблюдать это изменение соотношений величин, и если вы не будете знать, что это такое, то, наблюдая за преклиром, вы увидите... в глазах преклира тело начинает раздуваться. Тело становится больше, больше, больше, больше, больше, больше. Относительная величина человека такова...

Now let’s magnify that up and have on Figure Nine, then, the action there that happens in that ring. So here we’ve got a… a ridge and it’s travelling from right to left. We’ve got a little dispersal here as your particles… particles leave there, and this comes over here in this direction; and you’ve got your particles lining up for any given moment and you’ve got which way did they go, and there’s a dispersal sort of a thing at this midway point in here.

«Теперь пусть оно станет высотой в восемь световых лет и займёт одну шестую часть расстояния до потолка в пространстве, которое вы запостулировали. Пусть оно станет размером в восемь световых лет, пусть оно займёт одну шестую часть запостулированного вами расстояния до потолка, и посмотрите на это тело». Да, этот человек сразу же становится богом! Я хочу сказать, он находится там и смотрит на тело, и таким оно ему и кажется.

And then we’ve got – let’s see now. If we’ll get it at the same instant. Whong, yeah. The same instant here would be a little bit of a lag. We won’t bother with that. So let’s get it over here and this is actually coming in like this. And here’s your next ridge.

Вы говорите: «Хорошо. Теперь создайте какое-нибудь пространство и поместите Млечный путь в один его конец, там, примерно в тридцати сантиметрах ниже ваших ног. Хорошо. Сейчас поместите на него сверху другую галактику. Теперь побудьте там несколько минут». И человек начинает ощущать в себе множество дырок. Он начинает становиться по-настоящему воздушным, потому что он чувствует, как растягивается примерно на полгалактики.

So let’s break this thing down and we get – and you’ve actually got ridge at ‘R-1’ here discharging toward Ridge 2 and it gives us, in Figure Nine a… it gives us a ridge, a tiny dispersal, a flow to a dispersal, to a flow, to a dispersal, to a ridge. You get that?

Иногда вы добиваетесь, чтобы человек жарил шашлык на Солнце и посмотрел на находящиеся где-нибудь поблизости Землю и Луну. Если он будет делать это, находясь в теле, то изменятся его представления даже о размере и плотности тела. В результате, когда вы делаете это, тело становится очень неплотным... очень невесомым, очень воздушным... появляется такое ощущение.

Now we look back at that first one that I drew, you will see we are dealing with the characteristics of energy. And energy then, it always bears some relationship to the characteristics of a floating sphere.

Но если он находится снаружи и если он делает это как тэтан, то вы должны кое за чем понаблюдать. Вы должны понаблюдать кое за чем. Он подлетит к Солнцу и расположится рядом с ним, таким он будет большим. Вы можете на самом деле протянуть руки и ощутить жар Солнца... он действительно делает это. Вы можете добиться, чтобы тэтан ощутил себя таким большим, что он расположится рядом с Солнцем. Вот откуда у вас появляется представление о бесконечности и безграничности Бога. Понимаете? Вы думаете, что Бог, должно быть, чрезвычайно большой, раз он создал эту вселенную. И отсюда у вас возникает идея: «Бог большой, а я маленький, и поэтому он важен, а я нет».

Rarefaction condensation waves as they go down a copper wire are really rarefying and condensing electrons. The electron does not flow down the wave like a drop of water; it rarefies and condenses.

Вы запросто можете быть больше этой вселенной. Вы действительно можете быть больше этой вселенной. Вы начинаете изменять своё представление о собственном размере, вы считаете себя более большим и всё такое, и, зайдя уже настолько далеко, начинаете немного осторожничать, поскольку вы приобретаете способность контролировать энергию. А затем вы приобретаете способность контролировать энергию в ещё больших масштабах, и в ещё больших масштабах, и вам теперь не очень сложно дотянуться до пары астероидов или пары небольших планет, подхватить их и столкнуть между собой... это не сложно. Или взять Землю и хорошенько подтолкнуть её к Солнцу. Хм!

In a whole day of electrical flow on DC, probably an electron doesn’t move a hundred feet. I don’t know – it… I don’t know how fast it moves. Might move a mile, but th… that stuff is supposed to be travelling at a hundred and eighty-fi… – six miles a second. They are trying to agree on it.

Конечно, вы должны быть готовы взять на себя ответственность за то, что произойдёт. Человек обычно думает об этом. Он поднимается высоко по шкале, или же его относительная величина может быть настолько вот большой, и ему неинтересно делать что-то в этом роде. Было бы очень странно, если бы он очень сильно заинтересовался этим.

All right, so… so that’s very… very… very amusing there to find out that we are dealing with a rarefaction and a condensation in such a way that we’ve got the – what?

Понимаете, было бы очень легко... было бы очень легко позабавить жителей Земли, создавая материю и швыряя её в Солнце, чтобы оно светилось розовым светом, понимаете, или испускало искры. Затем вернуться, сесть за стол у себя в офисе и выслушивать все эти сенсационные новости: «Наблюдатели увидели невероятное астрономическое зрелище! Некоторые предсказывают конец света! Многотысячные толпы людей устремились к реке Иордан продавать своё имущество в ожидании конца света!»

Let’s draw a picture here and let’s call it Figure 10 of Mr. Preclear at the moment he put on the brakes. He found out that this reaction was taking place and he said, „Stop!“ Here’s your reaction center, here’s your next ridge out, R-1; next ridge out is already beginning to go; the explosion has hit him; he’s in this form at… that’s R-2, And he gets out here and he says… at this instant he says „Stop!“

Вы услышите много подобных странных расчётов преклира. Но, понимаете, это интересно... это забавно. При этом вы можете оставаться спокойным. Подхватить Землю и бросить её на Солнце – это не забавно. Если кто-то сделает это, то это будет глупо с его стороны, поскольку посмотрите, какую аудиторию он потеряет!

Now that’s a sphere you’re looking at; that is not a two-dimensional plane, that’s a three-dimensional sphere. What’s it give him? It gives him the shape of an electron. Of course this doesn’t bear any relationship to the shape of an electron. We’re not supposed to talk about that because we’re not licensed to. It requires a special license from the Atomic Energy Commission to talk about electrons. They’re sacred property now and they’re the only ones who can have any.

В конечном итоге, когда вы обдумываете: «Почему я должен делать это и почему я не должен делать этого?», значение имеет то, интересно ли это. Поскольку вы поднимаетесь так высоко по шкале, то всё это, определённо, перестаёт быть очень важным.

And uh… I… I regarded this with considerable sorrow because I probably will have to give up a couple of electrons that I kept around for old keepsakes.

Ещё одно явление состоит в том, что, когда вы начинаете заниматься наказанием МЭСТ-тел или делать что-то в этом роде, то это заставляет вас чувствовать себя вроде как виноватым. Это заставляет вас чувствовать себя так, словно вы мучаете двухлетних детей. Какие, например, у вас были бы ощущения, если бы вы вдруг учинили ужасную расправу двухлетним детям, поскольку они плачут? Разве это не заставило бы вас чувствовать себя странно? Если бы вы посвятили свою жизнь тому, чтобы обходить все дома, выявлять всех двухлетних детей, которые не перестают плакать и не слушаются, и, найдя таких, настаивать на том, чтобы вам позволили придушить их или вышибить им мозги. Это неразумно, не так ли?

What’s an electron? It’s one of those spheres. And if you can get one of those spheres to jump once, R-1 to jump out to R-2, it releases what? One quantum of energy. And this is the subject called Quantum Mechanics, because it takes a… a… a mechanic to be as jerry-rigged and jacklegged about explaining this as they are. It really takes a mechanic of the kind and variety that Rube Goldberg employed to repair his models.

Что ж, всякий раз, когда человек, который немного поднялся по шкале, начинает считать себя полицейской силой, противостоящей МЭСТ, людям или хомо сапиенсу, или чему-нибудь в этом роде, у него появляется подобное ощущение. Я хочу сказать, что вы чувствуете себя тогда немного странно... даже не потому, что вы испытываете какое-то расположение к маленьким детям; вы просто думаете: «Как же так?» Даже... какой бы энтузиазм вы ни испытывали иногда, наступая на муравейник, на самом деле гораздо, гораздо более интересно выяснить, чем занимаются муравьи. И вы просто испытываете огромное восхищение. Я хочу сказать, вы смотрите на муравейник, и вы разрываете ход или что-то в этом роде и видите муравьиные яйца, и все эти муравьи повсюду носятся, спасая личинок, а муравьи-солдаты начинают маршировать туда-сюда, выстраивая рабочих муравьев, чтобы те могли починить разрушенное. И, бог ты мой, они действительно прикладывают огромные усилия, которые напоминают вам о правительстве США в тот период, когда оно пытается запустить выполнение военного заказа или занимается чем-то подобным. Это очень интересно... завораживающая картина. И если вы не можете с этим никак общаться кроме как просто воспринимать это, то гораздо более интересно наблюдать за чьей-то деятельностью, чем разрушать это. В данном случае несопоставимы величины.

There’s nothing much to this. The way you get atomic fission is this way. The artillery shells – you want to know? No, we’re not going to give you any real atomic fission. Uh., the shell… the shell doesn’t… the explosion from the shell doesn’t go ‘Boooooom!’, you see? It goes ‘Boo-oo-oom!’. Now the way… way you do, is you’ve got… you’ve got something which is floating around and it’s making this sound. What’s happened is sound, uh… what’s happened is you’ve taken… the artillery shell has exploded and it’s gone ‘Boooom!’, see. But what… what you did was go ‘Boo-’ – and it said „Stop,“ right there. And there it’s been for just ages and ages and ages and ages. And what do you do to make an atomic explosion? You just let the artillery shell explosion go ‘Booom!’. That’s all. You’ve cut the thing loose on its timetrack, what do you know?

И что касается этой идеи о сопоставимых величинах... ударить кого-нибудь размером с вас... на самом деле, если вы так поступите, вы не заслужите комплиментов... это просто неинтересно. Не то чтобы это плохо или что-то в этом роде, это просто... это неинтересно. Идти и убивать муравьев... Конечно, если бы вы пошли и... в Южной Америке есть одно место, куда вы могли бы отправиться... если бы вы могли убить там муравьев, правительство отдало бы вам эту землю. Эта местность покрыта муравьями-солдатами; и это огромная территория земли, которая должна была быть очень плодородной. И эти армии муравьев ходят там из одного края в другой. И, бог ты мой, если одна из таких муравьиных армий натыкается на что-нибудь, находящееся в теле... скажем, она наталкивается на козла или какое-нибудь подобное животное... она просто переливается волной через этого козла и продолжает идти дальше, и от козла остаются кости, отполированные настолько чисто, что ничего подобного вы никогда не видывали. Вы можете взять их, и вы не найдёте в них ни одной частицы костного мозга. А вы говорите о санитарии. Эти кости пустые! Они полностью обработаны, иссушены, совершенно... после того как армия муравьев поработает десять минут.

That’s all you do, because you just let it go from R-1 to R-2, hit the next rarefaction out. And if you let… let the thing clip on its time track and go ‘Booom!’, see, and then you’ve… it’s stopped right there and it’s been stopped for some ages. It’s been sitting there on a rock. The fellow that made this energy let it go just that far, see? And then the next step on it, and the way you get chain reaction, is to start it suddenly off of its time track and let it finish out its ‘Boo-oom!’. And it will knock out Hiroshima, of course, or anything else.

Что ж, это... то ещё животное: это большое животное, и это очень странное животное. Кстати, начав воевать с армией муравьев, обнаруживаешь центральный разум, управляющий этой армией. Муравьи действуют, подчиняясь указаниям из некоего центра. Муравьи не думают, но это похоже на тело, которое, функционируя, управляет своими клетками. И этот муравьиный «разум» находится примерно на уровне ГС... я кое-что знаю об этом. Вы обнаружите, что стадо привлекает к себе какого-нибудь тэтана, который склонен проявлять заботу о нём, сгонять его в одну кучу и так далее. Это поразительно.

Now theoretically you could do this to a preclear. You could get his ridges, his spheres out here, going in and out, in and out, in and out, in and out, and they would go ‘Bow-oo-oom!’. They probably wouldn’t even hurt him. He’s indestructible.

Знаете, о чём мы часто, бывало, говаривали? Я говорил, что у групп есть собственная тэта... по-видимому, они привлекают к себе тэту и всё такое. Группа, что довольно распространено, приобретает святого покровителя или кого-то в этом роде. Кто-нибудь неожиданно вызывается и начинает заботиться о группе. Есть вся эта тэта, есть всё это движение, есть все эти устремления, и кто-то вдруг становится во главе этой группы. Это факт. Вы можете наблюдать это. Вы можете наблюдать, как группа сплачивается.

That’s right, he is. I said that very seriously. Some guy’s going to try this and blow up half of this universe.

Создав группу, не пытайтесь разрушить её. О, бог ты мой, вот вам стремление зацепиться за жизнь! Группа, даже скверная, даже расхлябанная, даже слабая, сопротивляется смерти так упорно, как это делает любой организм.

So it isn’t any kind of a specialized or silly condition – is it at all? We’re looking at a preclear when we’re looking at Figure 10, only we’re not looking at near as far or near as complex as the preclear is.

Дианетика групп – это, по сути, изучение организма, это не изучение какого-то числа единиц.

So this… to finish off Figure 10, this would really have to be all in spheres. We would have to put R-3, which is your next ridge of particles. You understand, there’s just countless billions and billions of particles in any one of these ridges, see?

То, как хорошо группа подчиняется распоряжениям центрального разума или как хорошо она действует по собственной инициативе, определяет её успех. Таким образом, есть группы фашистского толка и группы, состоящие из индивидуалистов.

Now we’re looking out here at R-4 – of course, in between these things in here at… at uh… these points I’ve marked ‘F’ and these parts I’ve marked ‘D’ – all through here there’s ‘D’, ‘D’, there’s dispersals, dispersals. And there’s flows above the dispersals, and flows and… and tiny dispersals – dispersals. We’re getting this pattern, see. And we’ve got these patterns on these ridges. And this is the pattern. And I’m drawing you a pretty picture – portrait of a preclear. This is what you’re working on. Of course, the second they find out that we’re working with atomic energy, they’ll stop us, but, uh…

Когда группа полагается исключительно на разумы отдельных индивидуумов... все эти разумы отдельных индивидуумов... те собираются вместе и пытаются прийти к решению путём споров... вы получаете вместо действия парламентскую процедуру. Вы не получаете действия там, где группа состоит из низкотонных индивидуумов. Такая группа становится жертвой фашиста и попадает под его пяту.

Honest to Pete. There… there’s really nothing to this problem. This is one of those silly damn problems. If this problem were complicated and if anybody made this problem complicated for the last eight thousand years, he ought to be spanked, to tell you the truth, because it’s too simple a problem.

Но вот есть группа, которая находится выше по тону и в которой каждый способен на действие, и эта группа, скорее всего, привлечёт к себе нечто, что будет оказывать на неё влияние и направлять её действие. Это влияние является либо совокупной мыслью этой группы... но это сомнительно, поскольку группы не ведут себя таким образом. И вы смотрите на весьма могущественную группу, и оказывается, что у неё тем или иным образом появляется покровитель. Этот покровитель - некая тэта, присутствующая здесь, на Земле. Это очень интересная тема для исследования; кто-то должен исследовать это чуть более подробно. Ведь, изучая это, вы не имеете дело с чем-то сверхъестественным; не больше, чем мы, когда клируем вас. Сверхъестественное давно для нас не загадка, оно стало чем-то обыденным... мы знаем, где примерно проходит его граница. Но вы уловили идею.

You see those dispersals and you see those flows? Now, it all… it’s all adding up into, again, this ridge, dispersal, dispersal – that’s a flow, little dispersal, uh… dispersal, flow, dispersal, ridge. That’s the pattern. Only you’ve got – good God! I mean, all this stuff is standing out here.

Итак... Да, это... здесь много интересного материала... увлекательного материала. Я хочу сказать, вы должны как следует клироваться, посмотреть вокруг, изучить некоторые из групп, и вы увидите, что они разные и так далее. Вы пытаетесь выявить бытийность, вы пытаетесь общаться, и внезапно вы получаете возможность общаться с группой... даже рядом с клубом «Кивание» или чем-то в этом роде болтается нечто, находящееся на низком уровне.

Now your preclear just shifts just a little bit in this flock of onion skins which he’s living in. Or, you all of a sudden stop him at a point where he’s been arrested and it sort of goes ‘Boo-oom!’ for a second, and he’ll shift a ring, or something of this sort.

Однако вы можете также определить, когда у группы нет такого покровителя. Это просто кучка индивидуумов... она не работает, не функционирует, она ещё не сплотилась.

I’ve had this happen to preclears, by the way. It’s not dangerous because you think atomic bombs are dangerous. They’re not. YOU’RE dangerous – not some bomb. Maybe you particularly.

Это не значит, что существует некий центральный интеллект, который думает за группу, или что-то в этом роде. Дело просто в том, что существует жизнь, которая представляет собой нечто большее, чем совокупность жизней индивидуумов, входящих в группу.

Now I’ve had them shift, I’ve had them shift a ring. And I didn’t get a quantum of energy kicked back, all I got was maybe – I don’t know – maybe something like a thousand, well maybe a hundred thousand watts, something like that, exploding in the preclear’s face – a slight singe, just a tiny singe, maybe eyebrows and just… nothing. Nothing. The fellow said, „My God! It’s like the Fourth of July!“ And felt much better the next couple of minutes – kind of mystified as to where all this electricity came from suddenly.

Всё это... всё то, что одитор должен знать, а не теряться в догадках, просто сводится к следующему: когда вы имеете дело с потоками, вы имеете дело с тем, что считается существующим. Когда вы смотрите на картинки и виды, вы смотрите на энергию, созданную постулатами, с которыми где-то согласились.

Of course, I wasn’t doing it – I didn’t have anything to do with it at all. No responsibility for that energy. I was merely coaxing him to try to reach out and pull in that outside ring and let it go again suddenly in rhythm. ‘Song-bong-vroom! Pow!’. It hardly made any noise at all.

Когда человек опускается вниз по шкале из-за потоков – DED-ов, DEDEX-ов, овертов и мотиваторов, и когда он вынужден слишком часто признавать реальность потоков, эта энергия становится для него слишком реальной и она способна навязывать ему себя и оказать на него очень серьёзное влияние с помощью потоков. После того, как человек слишком уж часто признавал реальность этих потоков, они могут оказывать на него серьёзное влияние. Да, это правда, что они не существуют. Да, это правда, что нет такой вещи, как энергия. Да, это правда. Но существует спостулированная частица. И человеку, которому попала пуля между глаз, нет... после того как человеку попала пуля между глаз, не время подходить и объяснять ему, что энергия и материя в действительности не существуют. Это неподходящий момент.

Now you understand that when your preclear’s in this terrible state of affairs, stuff hitting him bang! bang! bang! all the time… Stuff keeps hitting the preclear and hitting him – it gets terrific condensation to this point, through that rarefaction, that one, and the more ridges he’s got and the more heavily stacked these things get up… because he’s sitting there in a stopped motion. He’s stopped someplace on the time track, otherwise he wouldn’t have a single ridge. He’s stuck on the time track. He’s holding on to these particles in that formation. And he’s holding on at a high energy input incident – a few milli-G’s of impact, way the heck and gone, back on the track.

Неверно также и то, что всё является иллюзией и, следовательно, не существует. Не-ет! Существование является иллюзией – и что бы вы думали! Для человека, который находится на том низком уровне, на котором он подвержен влиянию потоков, иллюзия, делюзия и сама реальность – всё это состоит из энергии. Это то общее, что есть у них. Если преклир не может контролировать хороший, плотный мокап, то это потому, что он не создаёт достаточно энергии. Он создаёт мокапы из энергии. Когда он поднимется высоко по шкале тонов, он уже не будет делать их из энергии, поскольку ему это будет уже незачем.

And of course he’ll use… running around with one… one uh… one grasshopper erg, or one one hundredth of one grasshopper erg being normal, and you all of a sudden say, „All right, now let’s reach out there and run that ridge.“ „Nooo,“ he says. Because he instinctively knows what’s really on those ridges. He… he knows really that they’re all ready to go ‘Boo-oom!’ and when your preclear won’t change, he… he knows what his penalty of changing is. So that’s your build-up and your energy pattern – that’s a picture of your preclear. That’s a portrait, Figure 10.

Почему? Потому что он может поместить там согласие, и это согласие будет настолько сильным, что каждый, кто почувствует это согласие (я говорю «сильно»; это очень чистое согласие, к которому ничего не примешано)... каждый, кто почувствует, что там есть какое-то согласие, на самом деле начнёт... сразу же начнёт активно воспринимать этот объект, он будет помещать туда этот объект. Такова суть созидания на высоком уровне шкалы тонов. Вы просто говорите: «Вот здесь у нас прекрасная девушка... а теперь у нас её нет».

Now somebody who is really very good ought to really build one of these things out of sectionals half cut through plastic spheres just to show somebody. It’d be pretty hard to do, little sketch network of… of rarefaction and… and the pattern of particles and so forth, in one of these, so that you really get an idea. See, there’s particles all through the ridges, they’re hard now. There’s particles in between the ridges and there’s particles – you’re doing just very specific things.

Когда я сделал это, люди прямо вон там увидели её, а затем она пропала.

Now I tell you, as you look at this galaxy and you look at the Milky Way, the number of engrams which you can run off the Milky Way aren’t anywhere as near as important as getting the fellow in command of the Milky Way. And when you look at the central hub of this galaxy and treat it in one fashion or another, you must remember that it’s awfully happy to have an arrested ‘Boom!’ – very happy to.

Вы могли бы вложить в это такую мощь, что не потребовалось бы общение на уровне МЭСТ-вселенной. Вы могли бы просто сказать: «Сейчас на углу такой-то и такой-то улицы здесь, в Филадельфии, появится прекрасная девушка». И человек, который даже не слышал этого, проходя мимо, скажет: «Простите, мисс» – и обойдёт её.

And this of course, bears absolutely no resemblance whatsoever to the pattern of the MEST universe. Now just remember this when you take a look at it. And sometime when you’re out in the s… stars or around someplace or another, just take a look at some of the patterns which you see up there, and you get a very clear picture of a preclear. They’re sort of elliptical; they’re not spherical. They’re not even an oblate spheroid. I mean, they’re quite flat. They’re just sort of a wheel variety of the thing.

Почему так происходит? Вы создаёте согласие высокого уровня и добиваетесь, чтобы энергию поставлял кто-то ещё. Если вы не можете сделать это, то вы идёте, нанимаете модель, одеваете её в одежду, которую покупаете в магазине, и всё такое. Вы покупаете эти согласия. Вы заполучаете все эти согласия... эти объединённые, сверхобъединённые согласия. С ними все согласились, и вы знаете, что с ними все согласились, и вы уверены в том, что люди на улице согласятся и с этим. И вы ставите девушку на углу улицы, и человек обходит её и говорит: «Простите, мисс».

And when I say, „Build your own universe by restoring your capabilities to do so,“ you… this MEST universe has gone hog silly on particles. And don’t think that just because there’s those great big chunks of MEST and energy out there and they’re so great and big, remember they’re just great and big in comparison to you and nobody else.

Вы могли бы создать согласие или постулат и подвесить его в пространстве. Вы могли бы просто сказать: «Он там. Вот пространство, а вот постулат». И он мог бы существовать там, проявляя свою мощь. Но что мешает ему проявлять мощь? Тот факт, что вы не знали, что он мощный, вот и всё... это очень просто. Когда вы создаёте его, вы говорите: «Ну, думаю, он сработает; я не вполне уверен, мы попробуем, проверим» – вот как люди в этой вселенной рубят сук, на котором сидят. Они говорят: «Ну мы поэкспериментируем с этим».

So you’re looking at the pattern of a galaxy, you’re looking at the pattern of a preclear, and you’re looking at the pattern of an atom.

Необходимо повсеместно иметь невероятно сильное всеобщее согласие, прежде чем кто-либо откажется от «Мы поэкспериментируем с этим». Если вы экспериментируете с этим, и все заранее согласились с этим, то они говорят: «Ну, да. Это верно». Но если вы вдруг создадите постулат... Есть один человек... кто-то сказал, что он был сталирован; его банк столь же чист, как и грязная лужа. Он сказал это... он постоянно повторяет одну из наших Аксиом, и он постоянно говорит, что всё, что вам необходимо сделать, – это просто сообща согласиться с постулатом, и тогда он может стать реальностью. И отсюда он пытается вывести, что верным может быть что угодно, что вы выдумали. Это действительно путанный ход мыслей. И тогда, например, то, что вы как группа достаточно авторитетно заявите, будет верно. Чёрта с два! Вы как группа и пространство, в котором вы находитесь, можете сообща днями и ночами твердить: «По пенсильванской железной дороге не ходят поезда». А если бы вы отправились туда, то увидели бы, что они там ходят... они там ходят.

Now, is an atom sentient? Is the atom a building preclear? Is it something which will graduate up to the rank of a preclear? Just as a preclear will eventually graduate up to the rank of a galaxy? Is that a gradient scale – goes on? Lucretius said so. I don’t know how much he knew, I don’t know which navigator he was on what spaceship before he arrived here. I seriously doubt this gradient scale has any actuality whatsoever…

И когда мы имеем дело с хорошими, добротными процессами, мы имеем дело с реальностью такого рода. Люди где-нибудь у чёрта на куличках вполне могут твердить: «Эти процессы не работают. Эти процессы не работают. Эти процессы не работают. И причина, по которой они не работают, состоит в том, что если бы они работали, то кто-нибудь мог бы взять и проодитировать меня и мне пришлось бы взять на себя ответственность за собственные действия... чего я никак не могу себе позволить. Так что эти процессы не работают».

For this reason, is, I’ve put together one of these island particles. You get down real small, see, and you scatter a lot of little particles around, and you p… postulate that there are a whole bunch of particles and then you say… you say, „Booh, stop!“ And what do you know? You’ve got an atom – you can make an atom of any size.

Это не оказывает на процессы никакого влияния. Вы выходите на улицу, приводите оттуда преклира, усаживаете его на стул и говорите: «Сейчас мы проведём "Чёрное и белое"»... Вы так думаете: «Пройдём "Чёрное и белое"». «Хорошо, сделайте что-то белым. Теперь сделайте это чёрным. Теперь сделайте это белым».

Now if you did this several times and so forth, and you jammed all these things in proximity and you sort of set them in positive and negative, you could actually get these things to changing space – you know, they go ‘Pok! Pok!’ to give us a space to change in one way or the other. And then blow them up. That’s matter.

Прохождение «Чёрного и белого». Потом вы говорите: «Найдите инграмму». Если он не слишком сильно закупорен или если вы примените ещё одну хитрость, о которой я расскажу вам сегодня чуть позже, он сможет увидеть, как пролетают мимо его факсимиле, и, пройдя их два-три раза, стереть их.

It’s a gradient scale of this kind of ridge. You’ve got to have space, you’ve got to have particles and so forth to build this way. But this is not… this isn’t necessarily a way of building, it’s not a pattern of building, it’s not a pattern you have to know about anything except auditing. It’s merely very amusing that it does happen to exactly approximate the pattern of a galaxy; it has the approximation of the pattern of an explosion; it has the approximation of the pattern of an atom.

Вы хватаете там парня, которого только что сбил трамвай, вы проводите ему ассист, и через несколько часов он будет ходить. Если бы вы не провели ему ассист, то он болел бы три или четыре недели. Уловили идею? Я хочу сказать, вы не работаете на том же самом уровне согласия.

It also, to some vague… vague fashion has the pattern of a solar system. You see the solar system out here? The sun is collecting particles on a ‘boom!’ basis, but it’s not a good example of it at all. That once upon a time it had rings all around and they were all solid rings and then the rings sort of uh… solidified, the ridges sort of drew together, you could postulate that this was the way planets come into being. Here’s your sun – here in Figure 11, and uh… your sun’s shining here in the center and uh… here’s Earth – oh, uh… pardon me. Venus – oh, pardon me. They’re… they’re… they’re much much further apart than this, honest… honestly. The Earth and the size of the sun, if you were to plot them out, oh, on a square mile piece of paper, why you… you… you’d have to use a very fine pointed pencil to put the planets into size.

Вы работаете с совокупным согласием, с которым все согласились, примерно 2! того же порядка, что и поезда, которые ходят туда-сюда по пенсильванской железной дороге. И всё это потому, что в основе всей этой деятельности лежат всевозможные согласия. О, вы просто имеете дело с колоссальной массой согласия, повсеместно люди соглашаются с этим. И они соглашаются с этим по всей вселенной, не только здесь на Земле. Речь идёт о вселенной. Она присутствует здесь и функционирует таким вот образом, и вот так работают разумы, и вот так осуществляется мышление в этой вселенной. Это другой уровень.

It’s uh… people get an awfully exaggerated idea of how much matter there is wrapped up in one of these systems.

А теперь давайте поднимем вас на более высокий уровень, на котором вам совершенно незачем принимать в расчёт МЭСТ-вселенную; и всё же вы можете с уверенностью взять и превратить якорную точку МЭСТ-вселенной в собственную.

All right. And here’s the… here’s Mars, and so on. There’s a terrific amount of difference between these things. So you could – Jupiter, Saturn.

Вы можете выйти на улицу и сказать: «Этот пожарный кран и этот угол улицы, этот телеграфный столб и угол этого магазина теперь являются моим пространством», -вы могли бы на самом деле сказать так, понимаете? И вы знаете, что это ваше пространство. Просто чтобы удостовериться в этом, вы – бац-бац! – делаете тротуар красным, делаете его синим, делаете его мраморным, покрываете его золотом. Бац! «Да, это моё пространство».

Now you could then postulate that once upon a time there were some… there were some rings around here and that these rings gradually caught up with themselves and tripped over themselves and finally got into a congealed mass and got there, but it would be in direct controversy to… to Professor Yumphgallah, and he’s a man I put lots of confidence in. He writes with so many commas that he’s very convincing. I remember one adverbial phrase he had there and I… it took an entire afternoon to find out whether it fitted in the sentence or not, and I finally found out that although it was in chapter one, it referred to the fifteenth sentence of the appendix. And uh… I… I respect a man who can do that. He wrote it in English too. It is completely incomprehensible.

Хорошо, вы выделили кусок пространства. Теперь вы просто говорите: «Всякий, кто сейчас пойдёт по этой улице, увидит прекрасную девушку которая стоит посреди этого пространства», – и люди будут в состоянии пройти через это пространство. И вы знаете, что так произойдёт, вот и всё. Полная уверенность и так далее.

So it would be in conflict with his basic theories and I wouldn’t want to advance this as a basic theory. So you’ll pardon me if I don’t mention the fact that maybe your preclear can just as easily walk around dragging some planets.

У вас нет такого чувства, что вам необходимо соглашаться с МЭСТ-вселенной, за исключением одного момента. Вам всё же необходимо согласиться с МЭСТ-вселенной настолько, чтобы совместить якорные точки в пространстве. Теоретически люди могли бы идти по улице и снимать шляпы перед этой девушкой. И они бы говорили: «Боже мой, откуда взялась эта дорожка из чистого золота?» И они всё время помещают туда дорожку... они идут по дорожке и помещают её туда.

Well, regardless of all of that, it gets very amusing when you look at Mr. Preclear and uh… realize that you’re really looking at a standard pattern of an explosion, which is arrested. The explosion is arrested in midair, you might say… it’s just sudden – ‘Yeoeow – whoomf!’ – stop. Well now, what’s he using for energy?

Если бы вы действительно находились в хорошей форме, то они могли бы на самом деле взять нож, отковырять несколько кусков золота, отнести их в банк и получить за них наличные. Но что потребовалось бы для этого? Вы должны были бы представлять себя таким большим, как всё согласие этой вселенной и немного больше. Интересно, не так ли? Иначе говоря, вы должны быть большим в собственном представлении, испытывать уверенность в том, что вы делаете, и совершенно не беспокоиться о том, произойдёт ли это. И если бы вы могли достичь этого... Например, человеку говорят: «Чтобы получить золото, необходимо взобраться на вершину этой горы, сесть на неё в полночь 2 августа и произнести эту формулу; но вам никогда не должно приходить в голову слово "бегемот", потому что как только вы подумаете "бегемот", это помешает тому, чтобы свинец превратился с помощью этой формулы в золото». И человек отправляется туда.

You see, now I’ve been talking for a few minutes here about: „Oh boy! It looks like the galaxy and the preclear looks like an atom and the atom looks an…“ And true enough. These things are all related, because it’s a pattern of a method of making a universe – it’s just patterns.

И что бы вы думали! Это действительно проверка для него! Как это ни глупо, это действительно проверка для него. Человек должен испытывать столь абсолютную, столь непоколебимую уверенность в себе, что он скажет: «Вы сказали не думать о слове "бегемот". Ха!» – и так и сделает. Понимаете, он не испытывает по этому поводу никакого беспокойства. Когда вы можете создать такое беспокойство... такое устойчивое умонастроение, вы можете добиться, чтобы это сбылось. А если вы не можете, то вы не добьётесь этого. Но достичь этого можно, применяя градиентную шкалу.

Uh… guy was on… he had a one pattern mind, you might say. He probably worked for the Ford Motor Company back about 1915. All he could build was a Model T. And uh… one pattern mind.

И вот почему потоки реальны. Люди говорят, что потоки существуют, они все соглашаются, что потоки существуют. Если ваша величина такова и частицы потока таковы, что они могли бы уничтожить вас, то, поверьте мне, они смогут уничтожить вас! Вы согласились с тем, что они существовали, вы согласились с тем, что они уничтожили вас, вы согласились с тем, что они очень, очень опасны для вас, вы проделали всё это... и теперь внезапно вы обнаружили то, с чем вы согласились.

And it just seems uh… that everywhere you go in the universe you find that one pattern mind; you find this rarefaction condensation thing.

Дело не в том, что вы вновь обнаруживаете, что, в соответствии с согласием людей, потоки вас уничтожат. Нет, вы не согласились с этим ещё раз, вы согласились с этим давным-давно. Вы обнаружили то, с чем вы согласились... и эти согласия начинают утрачивать свою силу.

Now when you’re looking at these… these pictures, you’re also looking just right straight at… you’re also looking at a radio wave, you’re looking at uh… so on. And it’s the distance from one ridge to another ridge, which is the wave length.

Причина, по которой они начинают утрачивать свою силу, очень веская: вы движетесь вспять по траку согласия. И вы приобретаете всё большую, большую и большую мощь, чтобы оставаться в рамках видоизменённого согласия, пока наконец не сможете пребывать в тоне 40, совершенно отличаясь от МЭСТ-вселенной, воздействовать на МЭСТ-вселенную и добиваться согласия. Это другое дело, понимаете? Это совершенно другое дело.

Now that wave length can be eight miles or the wave length can be uh… the wave length can be 15 centimeters or the wave length can be, oh, a couple of inches, or it can be a half an inch – that is from ridge to ridge. Or it can be uh…5 inches – that’s radar by the way. That’s about the shortest they got radar, I think. They may have a shorter one by now. If they have, they’re keeping it secret. They have to keep all these things secret because merchant ships and automobiles groping in the fog can’t use radar.

Хорошо. Давайте сделаем перерыв.

And uh… you get uh… down, you see you’re getting down from, oh, various types of waves, electrical waves. You’re getting down further, getting down to radar. Now radar is hot – radar is almost solid.

Radar is very amusing stuff. Uh… when you get down to, I think it was a half an inch, or maybe it was a half a centimeter – I’ve forgotten which it was – doesn’t matter much – if you’re rigging them up, you can change them from one to the other pretty fast.

And uh… uh… you can take one of the radar beams and – I’m afraid that there is an unserious streak in me, that I will have to do something about. But I had about a… at one time about 50 thousand dollars worth of radar – or maybe it was 200 thousand – and I put it up – it was all up on everything. And you weren’t supposed to be able to do anything with it, and they said its… its wave was somewhere down around a half an inch or a half a centimeter or something of this sort. And I said, „How… how short?“ And they said it was so and so and so. I said, „My golly! That’s awfully, awfully hot.“ „Yes,“ he said, „the reason we’re telling you is so that you won’t let your operator…“ I said, „Wait a minute! You’re talking about hard radiation. That… well, that’s almost into the hard radiation band.“ He said, „Yeah, yeah, yeah. That’s why we don’t want your operator uh… reaching into this thing and crawling into it to change his pants or something of this sort, and because he’s liable to get a bad burn. And so let’s… let’s not do this and uh… they… by the way, these waves are secret, so don’t let anybody know I told you what this wave was.

Uh… they’re… they’re different from vessel to vessel and… and so forth and uh… they have a complete system worked out. And there’s IFF Systems and so forth. And it’s all very confidential, so don’t let it out. Uh… and uh… I’ll give you a diagram if you stay after class.“

Yeah, any spies present? The diagram is proximity shells. The Bell engineers… Bell engineers – I’m just taking off, by the way, on a Bell engineer. He’ll come in with the newest, latest piece of Navy equipment, see, and he’ll have it all sawed up and he’s… he’s refining it somehow; he’s decided that the production copy is not good enough. He’s got it in his grip and uh… he says, „I just brought it over to show you,“ and so forth. He says, „This is the latest device, and this explodes the torpedos in a submarine uh… if you fire it within ten or twelve feet of the submarine’s radar,“ or something of the sort, see? And… and so on, and, „Isn’t this cute? It’s built right into the shell here,“ and so on. And he talks about it because, of course, he’s making… he’s making robots. He’s making things that think and act without being told right away. They were told a little earlier by him. And he’s got a delayed action of doing what one is told – after a while. And that’s quite a trick. If they’d only make one that would do what it was told before it was told it, that would be good.

Well, anyhow, he’ll… he’ll bring this in and he’ll show it to you and it’ll be just beautiful and uh… he’ll get a… he’ll show you all the diagrams and so forth. And after he’s all through, he’ll say, „By the way,“ he said, „this is dead secret – this is top secret. I don’t want you to let anybody know about this.“ And you say, „Well, does your wife know?“ „Yeah, well sure. We’re under good heavy security on this though.“ And I said, „Well then the lady next door kind of knows about this too.“ „Yes, she was very interested.“

Well the three or four callers that you had, to which you had introduced him indifferently, of course, they’ve appreciated it too. But that’s all right. Bell Labs could make all that stuff obsolete tomorrow if they wanted to.

But uh… the government, if he were to leave a copy of the drawing open on his desk at the office and move away from his desk, he would probably come back and find himself on the Communist Party list. Everybody in the office is secure, see. They’re all nailed down. And if he left the drawing open, he’d get ruined. Fascinating business, security.

Well, anyhow, having no… not quite a serious streak about all this, we trained this radar beam on the front of the focsle head. We just went up and yanked out some pins and warped it around and took its antenna around, you know. They’ve got big cages. Those mattress-like things that look – mattress springs on masts and things like that… that – oh, that might be radar and it might be a new way to dry the captain’s cap covers, you never know these days.

And uh… so just turned it around, cocked it over on one side and turned it around to get how hot it was to tune it in, and so on, because I was actually working for something serious. I wanted to be able to pick up a landing craft or a torpedo closer than 700 feet to a ship. And I thought this would be a very good idea – this would be a very smart thing to do.

By the way, your landing craft could come in at that time – they were about 700 yards, I think, was the closest. Landing craft could all be in… in the fog and losing the ship all the time and passing by it in all directions, still too far away to hear very much and your radar couldn’t pick them up. You’d be sitting there looking all around on the water for the ships and you just couldn’t pick them up. They were too close to you. So, anyway, we put some weinies up on the bow and fried them. That was a good – good application. It was about all I ever did use that radar for, but it was uh…

Now you get how hot a wave like that is getting. It… it’s really getting hot. You’re getting shorter and shorter and shorter stuff. And if you could keep up volume with the shorter stuff, oh, that’d really be fascinating.

That radar gets hot – radar of longer beams than that – you go out and you shoot it against the wall and it would come back in practically a ball of fire. You’re making a directed part of this sun deal. You’re taking a little section, see, and you’re shooting – there’d be a bunch of beams out here and then you rarefy and condense them. And you’ve got them all rarefied and condensed and then it comes back rarefied and condensed and goes out rarefied and condensed and back; you just fill the hell out of the air with particles, see?

And it comes back in – slosh! And it reads and you turn it on and it says it was 762 yards and a half.

The British were very conservative, by the way. During the last war the poor old Hood and the Bismarck fired a simultaneous salvo practically. And I think the Hood got in her salvo first, and they… they – according to the reports, the Hood took optical range on the Bismarck because that radar was pretty new. And their shell hit at exactly the optical range. Optical range was very good and it hit very good. But the only trouble was, the optical range could be far wrong and the Bismarck was almost exactly the distance that the radar range said it was and the Bismarck fired, by radar, on the Hood and shot her right into the magazine „Ka-boom!“ – first salvo. „Bang“ – there went the Hood. Great big battle cruiser. They didn’t believe in these new gadgets.

The fact of the matter is that radar is very sharp, so you’re getting a… a highly directional wave when you’re getting up there – terrible directional.

Well, you go on up into the other waves, uh… terribly directional, very reliable, work with it very sharply and so on – better and better directed.

Now we go up there above a little bit and we go upstairs from that and we get a little higher and we get better and better directed waves. And they go up above that and we get higher and a little bet better directed waves. And when you get high enough and run out of waves, what do you know? One thinks. So, this proves that one should think. Let’s take a break.